«Редко, но метко». Если применять это выражение к правосудию, то адресовано оно будет конституционным судам. По статистике, они рассматривают меньше всего дел. Но именно их решения/заключения чаще обычного порождают юридические казусы, политические дебаты и риторические вопросы.
Впрочем, в странах с устойчивой демократической традицией и стабильной структурой политических институтов неудобные акты конституционного судопроизводства властям и обществу приходится «переваривать». Даже если они приходятся большинству не по вкусу.
К примеру, прошлогоднее решение Верховного суда США, разрешившее штатам устанавливать ограничения (включая запрет) абортов, вызвало массу неудобств для пациенток, врачей, клиник; повлияло на результаты парламентских и, возможно, еще отразится на ходе предстоящих президентских выборов. Но деваться некуда и общество приспосабливается к новой конституционной реальности.
Другое дело Кыргызстан. Наши госмужи большой терпеливостью к неудобным решениям конституционных судей не отличались. И отвечали «любезностями» им всякий раз, когда те выносили проблемные акты. Если тенденция сохранится, то со временем учебники по реформированию конституционных судов можно будет писать исключительно на кейсах из истории Кыргызстана.
2010-й: Палата вместо Суда
7 апреля 2010 года Временное правительство Кыргызстана издало декрет, которым были ликвидированы (временно) институты Президента, Правительства, Жогорку Кенеша, распущен состав Центризбиркома. Через пять дней, 12 апреля, отдельным декретом расформирован Конституционный суд страны.
Мотивируя столь кардинальную меру, Временное правительство перечислило следующие грехи Конституционного суда:
- дача согласия на все изменения и дополнения Конституции КР в 1996, 1998, 2003 и 2007 годах, направленные на усиление президентской власти;
- дача согласия Аскару Акаеву баллотироваться на очередной (фактически третий) президентский срок;
- дача согласия на проект изменения Конституции, по которому исполнение обязанностей главы государства можно было бы передать ближайшему родственнику президента Курманбека Бакиева.
В ходе последующей конституционной реформы, завершившейся референдумом 27 июня 2010 года, Конституционный суд Кыргызской Республики был полностью упразднен с заменой на Конституционную палату Верховного суда.
2014-й: урок впрок
Заработала Конституционная палата Верховного суда Кыргызской Республики, мягко говоря, не сразу. Сначала властям пришлось провести выборы нового Жогорку Кенеша, который в свою очередь принял соответствующий конституционный закон. Затем создали Совет по отбору судей. И только после всех этих весьма длительных процедур началось формирование состава Конституционной палаты. В результате новый орган конституционногосудопроизводства Кыргызстана приступил к работе… в июле 2013 года!
Впрочем, долго радоваться работе нового органа тогдашним властям не пришлось. 13 января 2014 года Конституционная палата вынесла решение, которым признала неконституционной норму уголовно-процессуального кодекса, которая позволяла прокуратуре передавать уголовные дела в отношении должностных лиц другим следственным органам.
Это была «бомба». Поскольку по 2013 год включительно расследование уголовных дел в отношении должностных лиц вела не только прокуратура, но и МВД, ГСБЭП (Финпол) и, разумеется, ГКНБ (особенно в лице специально для этого созданной Антикоррупционной службы).
Как объясняли некоторые бывшие члены Временного правительства, решение Конституционной палаты грозило сделать незаконными приговоры по множеству резонансных уголовных дел о должностных преступлениях, вынесенные в течение трех лет. Возмущение решением Палаты успел высказать лично президент Атамбаев. В кулуарах обсуждались варианты ответных мер вплоть до расформирования столь «непопонятливого» состава.
Причем претензии к решению Конституционной палаты были небеспочвенны. Поскольку в Конституции не говорилось, что должностные преступления может расследовать только прокуратура. Речь шла о том, что прокуратура может расследовать должностные преступления и никакие другие. Почувствуйте разницу…
Из юридического тупика «вышли» путем дачи разъяснения к ранее вынесенному решению от 13 января. Суть разъяснения заключалась в том, что решения (или одно конкретное решение?) Конституционной палаты не имеют обратной силы (с некоторыми оговорками).
Урок пошел впрок. С тех пор Конституционная палата подобных неприятных для властей решений не выносила. Впрочем, это не спасло ее от упразднения по результатам конституционного референдума 2021 года.
2023-й: новые моральные и нравственные ценности
Новая власть, пришедшая на волнах народного возмущения парламентскими выборами в октябре 2020 года, продолжила давнюю политическую традицию начинать работу с изменения Конституции. В частности, с обратной замены Конституционной Палаты Верховного суда отдельным Конституционным судом.
Видимо, предполагалось, что старый добрый Конституционный суд сработает лучше, чем какая-то там Конституционная палата. Но, как говаривал Виктор Черномырдин: «Никогда такого не было, и вот, опять»…
30 июня 2023 года Конституционный суд Кыргызстана вынес решение по ходатайству известной активистки Алтын Капаловой. Последняя просила суд признать противоречащей Конституции норму Семейного кодекса, которая предусматривает возможность дачи ребенку «отчества», но не предусматривает возможности дачи «матчества» (матронима). С одной стороны, Конституционный суд не усмотрел в оспариваемой норме противоречия Основному закону, то есть отказал заявительнице. С другой – обязал Кабинет министров предусмотреть возможность гражданину/гражданке по достижении совершеннолетия выбрать себе либо отчество, либо матчество.
Решение Конституционного суда не осталось незамеченным.
Против возможности выбора матчества высказались верховный муфтий, зампред правительства (он же глава ГКНБ КР), Госсекретарь и, наконец, президент страны.
При этом, в поддержку судебного акта высказались некоторые юристы, активисты и экс-председатель Конституционного суда Молдовы Александр Тэнасе.
Тем временем, 17 июля на сайте Президента Кыргызской Республики для общественного обсуждения был выставлен законопроект о внесении изменения в конституционный закон о Конституционном суде.
Законопроектом предлагается предусмотреть возможность пересмотра ранее вынесенного решения Конституционного суда по представлению его председателя или Президента КР, в случаях если:
- изменилась норма Конституции, на основании которой было принято решение;
- открылись новые существенные обстоятельства для предмета обращения обстоятельства, неизвестные Конституционному суду в момент вынесения решения;
- решение противоречит моральным и нравственным ценностям, общественному сознанию народа Кыргызской Республики.
С первым основанием все более-менее понятно. Второе основание – это аналог новых или вновь открывшихся обстоятельств, которые применяются для пересмотра судебных актов в гражданском или административном процессе. Наиболее расплывчатым в юридическом смысле является третье основание. Закона, устанавливающего моральные и нравственные ценности, общественное сознание народа, не существует. Не вполне понятно, на что будет ссылаться Конституционный суд в этом случае. На результаты социологических опросов? На мнение экспертов? На научную диссертацию по этой теме?
В справке-обосновании к законопроекту именно по третьему основанию не дано никаких разъяснений. Кроме того, среди примеров (из законов Литвы, Казахстана и Узбекистана), которые приведены в справке, аналогичное основание для пересмотра не содержится ни в одном. Возможно, какое-то объяснение от инициаторов прозвучит уже в парламенте, куда законопроект наверняка будет внесен осенью.
Чётче или чутче?
В заключение пара фактов. С одной стороны, орган конституционного судопроизводства в Кыргызстане менялся реже, чем Конституция. С другой стороны, претензий к нему предъявили немногим меньше. Так, в вину судьям ставили акты, вынесенные ими в 1996, 1998 (дважды), 2003, 2007, 2010, 2014 и 2023 годах. И это при том, что «непослушными» судей конституционного суда (палаты) назвать довольно сложно. Скорее, наоборот.
Возможно, проблема в том, что чем более чуткими становятся судьи, тем скорее политики и чиновники привыкают к их чуткости. И тем сильнее их раздражают даже крайне редкие, отдельно взятые несогласованные судебные решения. Поэтому пока в одних странах правительства ломают голову над тем, как исполнять неудобные судебные решения, в других (это не только про Кыргызстан) работают над тем, чтобы неудобных решений не принимали. А если и принимали, то тут же отменяли.
Комментарии