Сегодня сложно отрицать, что Турция, Иран, Объединенные Арабские Эмираты и Саудовская Аравия имеют заинтересованность в распространении религиозных доктрин, культурного и политического влияния для формирования определенных ценностей и взглядов населения Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана (в дальнейшем эти четыре страны мы будем называть четвеространием).
Ислам, распространяемый представителями вышеперечисленных государств, всегда оказывал одностороннее воздействие на мировоззрение населения, их культуру, быт, право, систему права, управления и так далее. При этом на территориях вышеуказанных четырех стран издавна мирно сосуществовали различные религиозные общины. С укоренением советской власти это влияние было сведено к минимуму.
Но после перестроечного периода и распада СССР, в среднеазиатские республики вместе с политическими и экономическими заинтересованными деятелями, хлынули религиозные эмиссары и миссионеры. В течение 70 лет советской власти здесь практически не проводилось религиозного воспитания среди населения и религиозных деятелей. Богословские дисциплины сильно отстали от развивающихся тенденций. К концу ХХ века ислам начинает переживать возрождение в социально-политической жизни стран Востока.
С начала 90-х годов население четверострания начинает жадно впитывать богословские учения, которые хлынули вместе с их миссионерами и эмиссарами. Неоднозначные процессы внутри исламских течений формировали вокруг себя представителей разных толков, от умеренных и либеральных до агрессивных фундаменталистов, учение которых противоречило законодательству Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана.
Вместе с тем, осознавая мало результативные перспективы ведения агрессивной пропаганды и насильственного насаждения, чуждых исламских норм в странах с преимущественно мусульманским населением и органами власти, эти исламские центры начали активно вести свою деятельность через использование «мягкой силы».
Потребность в построении привлекательного образа исламской политической идеологии и образа жизни этих государств стала способствовать их отходу от грубых и насильственных способов привлечения к религиозному образу жизни. Сегодня для достижения поставленной задачи используются инструменты мягкой силы.
Наибольшее влияние имеет турецкое представительство на географической территории Центральной Азии. Интересы Турции, которая рассматривала эту территорию в качестве свой привлекательной зоны, традиционно не совпадают с интересами России и Китая. Современная Турция существует в рамках идеи пантюркизма и паносманизма.
В основу стратегии распространения турецкого влияния в регионе с 1991 года была заложена демонстрация собственного примера «успешного функционирования светской политической системы с элементами демократии западного типа». С 90-х годов в четверострании создаются фонды, ассамблеи, советы, культурные, образовательные и религиозные учреждения.
Менее всего влиянию Турции подвергается Узбекистан. Наибольшее «мягкое влияние» на Кыргызстан оказывает Турция. Историческая близость, а также заинтересованность турецкой стороны в повышении своего влияния, основанного на идеях пантюркизма и панисламизма, формируют почву для продвижения политико-религиозных интересов.
Мягкое воздействие в Кыргызстане имеет двойственный характер: с одной стороны, его выразителями являются официальные религиозно-политические организации Турции, с другой, оппозиционные силы во главе с Ф. Гюленом. Влияние Турции оказывается в основном за счет участия в образовательном и религиозном процессе и строительстве религиозных объектов. Сегодня за счет турецких грантов в Бишкеке осуществлено строительство самой большой мечети в стране.
К настоящему моменту были открыты около 22 лицеев бывшей сети «Себат», международные школы Silk Road и Cambridge, а также частный университет «Ататюрк Ала-Тоо» и Турецко-Кыргызский университет «Манас». Функционирует община движения «Нурджалар».
Современная модель взаимоотношений государства и религиозных институтов сегодня продвигается различными общественными и религиозными представителями. Более того, продвигается вопрос приравнивания имамов к государственным служащим с обеспечением из бюджета страны.
Влияние Турции на Казахстан носит межгосударственный равноправный характер. Так, за счет развития официальных турецко-казахских отношений в 1997 году был создан международный общественный фонд «KATEV» для координации работы учреждений образования с турецкой стороны. Под руководством «KATEV» функционируют 28 казахско-турецких лицеев, университет имени С. Демиреля, колледж имени С. Демиреля, Джамбульский экономический колледж, начальная школа «Шахлан», международная школа «Нур Орда».
Значительно меньшее влияние на четверострание имеют Иран, ОАЭ и Саудовская Аравия. В целом геополитические успехи иранцев до сих остаются очень скромными. В этой связи основное направление иранской «мягкой силы» сегодня заключается в недопущении изоляции Ирана от остального суннитского исламского мира и борьбе с салафизмом как основным инструментом влияния саудитов. Иран свое влияние и позицию выражает через приобщение к своей культуре - в частности, доисламской.
В нашей стране имеется русскоязычное электронное информационное агентство CA–Irnews. Существуют также курсы изучения фарси. В наибольшей степени влияние Ирана присутствует в Таджикистане, с которым его связывают историческое прошлое и культурная общность.
ОАЭ в основном ограничивается строительством религиозной инфраструктуры, финансированием обучения молодежи и представителей духовенства, оказанием материальной поддержки официальным духовным представительствам, изданием литературы, открытием фондов сотрудничества и так далее.
В Кыргызстане начиная с 90-х гг. открылись различные фонды, к примеру Всемирная ассамблея мусульманской молодежи, возглавляемая Саидом Баюми, различные фонды милосердия, социально-ориентированные фонды, образовательные центры для молодежи, где наших молодых ребят приглашают к участию в образовательных проектах. Вызывает некоторые вопросы среди экспертов созданный в 2017 году на государственном уровне ОАЭ Совет по мягкой силе. Например, будет ли его деятельность нести нежелательные последствия в перспективе?
Сегодня религиозная ситуация в четырехстрании характеризуется ростом активности и влияния салафизма, который поддерживается Саудовской Аравией. Это означает, что их мягкая сила является более успешной. Подобный «мягкий салафизм» представлен так называемыми «мадхалитами».
Эффективность такой стратегии можно объяснить следующим образом: за последние годы изменилась сама стратегия распространения религиозной идеологии, которая стала более гибкой, долгосрочной с более качественными результатами. Религиозные салафитские силы отличаются хорошим знанием проблем местных сообществ и их реалий.
Так, салафитские пропагандисты сегодня не выступают открыто против ханафитского мазхаба, которого исторически придерживаются практически все среднеазиатские мусульмане. Основная ставка делается на привнесение салафитских воззрений и идеологии внутрь ханафизма и постепенную радикализацию религиозного общества изнутри.
Это осуществляется через выпускников спонсируемых саудовцами религиозных заведений, путем подготовки сети проповедников, воздействия на имам-хатибов в мечетях, ведения пропаганды через Интернет, спутниковые теле и радиоканалы. Хотя официально салафизм отрицает сотрудничество с государственными органами, на практике его идеи и представители могут проникать во властные структуры, формируя там свое лобби.
Если же государственные органы начинают пресекать деятельность салафитов, их агитаторы посредством интернет-ресурсов начинают обвинять их в давлении на представителей ислама. Помимо этого, салафиты активно дискредитируют официальные мусульманские органы, снижая их авторитет среди местного населения и органов власти. Саудовская Аравия также акцентирует внимание на строительстве образовательных и религиозных учреждений. Она открыла на территории Таджикистана два филиала религиозного Мединского университета.
Таким образом, в четырех странах ЦА возникли основания для восприятия политико-религиозных идей ислама, которые можно свести к следующим положениям:
- социокультурный кризис и проблемы построения национальных идентичностей, национальных моделей образования, культурный кризис, которые стали приводить к попыткам формирования альтернативных вариантов, удовлетворяющих идеологические потребности населения;
- правовой кризис и проблемы, входящие в область правового нигилизма как со стороны населения, так и со стороны органов власти на государственном и местном уровнях;
- неквалифицированная или низкокачественная подготовка представителей официального духовенства и экспертного сообщества, которые не могут противопоставить свой информационный продукт тому, что производиться в странах, использующих инструменты «мягкой силы»;
- неэффективное взаимодействие между представителями государственных и местных органов власти и местными сообществами, неразвитость системы государственных услуг и выборных технологий и использование «религиозного ресурса» в период политических преобразований (избрания в парламент, на пост президента и так далее) и, как следствие, низкий уровень доверия к органам власти.
Безусловно, что для снижения рисков применения этими исламскими центрами инструментов мягкой силы, органам власти (на государственном и местном уровнях) совместно с негосударственными и международными организациями необходимо сформулировать действенную модель самореализации молодежи в рамках стратегий молодежной политики с учетом использования интернета.
Помимо этого, необходимо разработать действенную концепцию мягкого противодействия религиозным организациям, с привлечением потенциала местного сообщества. Необходимо отслеживание деятельности потенциально угрожающих национальной безопасности организаций с целью отражения влияния на социально-политическую ситуацию.
Необходимо формировать образовательную политику с учетом вызовов современной реальности с упором на формирование целостной картины мира. Нужна подготовка специалистов по работе с лицами, попавшими в экстремистские организации. Необходимо проведение тренингов для лидеров и молодежных активистов.
Особую систематическую работу нужно проводить с наиболее влиятельными СМИ и электронными изданиями по политике противодействия экстремистско-религиозной деятельности.
Комментарии