Почему всех так «обеспокоила» война в Украине? Не в Югославии, Афганистане, Сирии и Ираке? Этот вопрос задают примерно в каждом случае, когда на «кухне» и тому подобных вариантах «посиделок» пересекаются сторонники/противники Москвы и Киева.
Действительно, почему?
Почему война двух стран из некогда единого государства привлекает на свои фронты все более широкий и разнообразный поток вооружений и финансов, продуктов и технологий? Почему линейка поставок, начинавшаяся с бронежилетов, переносных противотанковых комплексов и дронов, движется в направлении артиллерии, бронетехники, боевой авиации и ракет все большей дальности и ударной мощи? Почему ни одна из сторон не проявляет склонности если не к миру, то хотя бы к перемирию? В чем такая принципиальность этой войны? В чем ее неместечковое значение, обнажаемое и количеством вовлеченных стран, и масштабом направляемых ресурсов?
Ответ, вероятно, в том, что предметом спора является не территория, а некий принцип или идея. Например, исторические войны за Иерусалим между мусульманами и христианами не были борьбой за отдельно взятый город, а были битвой во имя религии. Так же и война в Украине идет отнюдь не ради Мариуполя, Бахмута, Херсона или Донецка с Луганском.
XX столетие стало настоящим «кладбищем империй». Первая мировая война уничтожила Германскую, Австро-Венгерскую, Российскую и Оттоманскую державы. Вторая мировая покончила с Японской империей (формально титул императора сохранили, но и только), и сделала неизбежным распад Британской. Потеряла свои заморские территории и Франция.
«Холодная война» шла уже не между национально-династическими империями, а между массивными военно-политическими и хозяйственно-экономическими блоками на густом идеологическом растворе. Причем вели ее, в основном, иными, не военными средствами. Через Торговлю. Экономику. Технологии. Рекламу. Пропаганду. Разведку. Дипломатию. Спорт. Культуру. Искусство. И прочие нелетальные методы.
Казалось, что исторический период империй и присущих им методов принудительного собирания земель кануло в Лету. Как и время войн с соседними государствами для отъема прилегающих территорий. Как и методы глобальных танковых сражений, морских дуэлей с участием линкоров, подводных лодок и авианосцев.
Война в Украине словно обвалила несколько этажей исторической высотки, вернув на арену технологию «имперскости». Кремль не предлагает глобальную идеологическую альтернативу западной демократии. У Путина нет идеологического продукта, который в равной степени подошел бы Пекину, Тегерану или Анкаре (на союзничество, или, хотя бы нейтралитет которых, очевидно, рассчитывает Москва).
Модель, которая вносится в мировую повестку российским вторжением в Украину – это возможность (способность) для крупных региональных игроков создавать вокруг себя (в том числе силовыми средствами), «заповедные» зоны, в которые никто будет не вправе «заходить». Во всяком случае, без обязательного согласования с местной региональной державой. Причем, последние не будут связаны необходимостью следовать глобальным трендам и принципам, задаваемым Западом, который сейчас сохраняет за собой лидерство в плане экономического и политического влияния в мире.
В этом смысле победа в нынешней войне будет выражаться не только в цветах флагов над административными зданиями в Мариуполе или Херсоне. Она будет заключаться в ответе на вопрос, смогут ли потенциальные региональные державы («империи»), устанавливать угодные им порядки (режимы, правительства) на прилегающих территориях? В том числе, опираясь на военное превосходство над соседями. Вернется ли на международную арену ставка на военные методы передела политических карт, границ, сфер влияния и ресурсов.
Западу отказ от модели региональных «империй» стоил больших потрясений и долгих десятилетий перестройки своих социально-экономических и общественно-политических институтов. Поэтому возвращаться к ним путем поражения в Украине, он теперь едва ли согласится. При этом Россия, которая проигрывает конкуренцию в нынешней глобальной системе, хочется вернуться к некогда существовавшей модели. Компромисс в этом споре едва ли возможен. Каждая сторона хочет играть в свою игру. Так сказать, на своем поле.
Отсюда готовность обеих сторон идти на растущие издержки этой войны здесь и сейчас. Слишком многое поставлено на кон.
Фото Voxpopuli.kz
Публикация отражает позицию автора и может не совпадать с точкой зрения Центра политико-правовых исследований.
Комментарии