К началу 2008 года в Кыргызстане окончательно сложилась суперпрезидентская форма правления латиноамериканского типа, в которой неформальные структуры управления - так называемая «семья» (семейный клан президента К.Бакиева) и ближайшее окружение «семьи» - сконцентрировали в своих руках все нити государственного управления и фактически подмяли под себя официальные государственные институты. Спутниками суперпрезидентского режима правления стали непотизм, клановость, коррупция, криминализация власти, политическая и экономическая монополия «семьи», подавление свободы слова и жестокое преследование инакомыслия и оппозиции.
Власть осуществлялась на основе неконституционных механизмов управления, которые базировались на следующих трех явлениях: 1) подчинение деятельности органов государственной власти, правоохранительных органов, судов, органов местного самоуправления политическим и экономическим интересам правящей «семьи»; 2) криминализация общества, т.е. проникновение представителей преступного мира во власть, усиление влияния преступного мира в политической и экономической сферах, вовлечение преступности в решение политических вопросов; 3) отчуждение народа от власти, т.е., отстранение граждан от реальных рычагов формирования органов государственной власти и контроля над ним.
В конце 2009 года президент К. Бакиев инициировал конституционную реформу, целью которой было закрепление в Основном Законе государства механизмов наследования президентской должности за представителями правящего клана. Президент наделялся правом формировать совещательные и консультативные органы, в том числе так называемое «Президентское совещание».
Главная интрига заключалась в поправке, вносимой в статью 52 действовавшей в тот период Конституции, которая предусматривала новый порядок передачи полномочий президента, если он по каким-то причинам не может исполнять свои обязанности. Ранее при подобном развитии событий исполняющим обязанности главы государства становился Торага Жогорку Кенеша, вторым в очереди был Премьер-министр Кыргызской Республики.
Внесенная президентом поправка предусматривала иной порядок передачи полномочий: «…полномочия до избрания нового президента исполняет лицо, определяемое Президентским совещанием». Предложенная поправка вполне ожидаемо сильно смутила общественность: было совершенно непонятно, кто может оказаться в президентском кресле в случае неспособности главы государства исполнять свои обязанности. Кроме того, само «Президентское совещание», члены которого должны были назвать имя исполняющего обязанности президента, еще даже не было сформировано. Известно было лишь то, что состав его будет формироватьcя президентом К. Бакиевым, а среди членов должны быть представители органов Института Президента (куда входили Аппарат Президента, Секретариат Президента, ЦАРИИ), Жогорку Кенеша, Правительства Кыргызской Республики и других государственных органов.
Идея президента вызывала немало кривотолков среди политических кругов и общественности. Главная версия - «другим лицом» может стать сын президента - Максим Бакиев, уже продемонстрировавший за последние полгода поразительный карьерный рост. К тому времени младший сын президента занимал пост главы Центрального агентства по развитию, инвестициям и инновациям (ЦАРИИ). Структура эта входила в Институт Президента, соответственно М. Бакиев мог оказаться членом Президентского совещания.
Как отмечал в интервью немецкому СМИ «Deutsche Welle» один из лидеров оппозиции А. Атамбаев, «в нормальной стране всегда есть определенный порядок и очередность в такой ситуации». «Когда по каким-то причинам президент какой-то страны не может исполнять обязанности, то они возлагаются либо на премьер-министра, либо на спикера. А у нас теперь получается, кого назначит «семья», тот и станет и. о. президента. Наша республика на самом деле превращается в Кокандское ханство», - заявил он (Независимая газета, 2010, 25 января).
В марте 2010 года в ходе работы так называемого «Курултая согласия», созванного властями глава государства К. Бакиев фактически выступил с осуждением института выборов, предложив отказаться от общепризнанной мировой практики представительной демократии в пользу так называемой «совещательной демократии», якобы присущей кыргызскому народу. Тем самым, власть выразила намерение упразднить фундаментальное право народа на участие в формировании органов власти и контроля над ними.
Вышеуказанные политические манипуляции власти, ухудшение экономического положения значительной части граждан в результате повышения тарифов на электроэнергию, коммунальные услуги, рост цен на продовольствие и товары первой необходимости привели к резкому росту недовольства населения.
При существовавших к весне 2010 г. массовом нарушении прав, свобод и законных интересов граждан, попытках узурпации власти семейным кланом и попрании Конституции, оставался лишь один механизм восстановления гражданских прав и справедливости, который был апробирован еще в феврале - марте 2005 года. Это – право народа на сопротивление, т.е. на восстание. Пользуясь своим священным правом носителя суверенитета и единственного источника государственной власти 7 апреля 2010 года народ Кыргызстана сверг семейно-клановый режим К. Бакиева.
Между тем, законодательство Кыргызской Республики предусматривает уголовную ответственность за действия, направленные на насильственный захват и удержание власти, за организацию вооруженного мятежа в целях свержения или насильственного изменения конституционного строя либо активное участие в нем, а также запрещает любые публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя. Однако означают ли эти законодательно установленные запреты, что народное восстание ни при каких условиях не может быть признано правомерным?
Главный вопрос: какова правовая природа народного протеста в форме восстания? Существует ли «право на восстание»? И если да, – то откуда оно берется? И как, когда, при каких обстоятельствах это право может применяться?
Право народа на сопротивление (восстание)
Идеология права народа на сопротивление (восстание) имеет глубокие исторические корни и оформлялась постепенно, в борьбе с представителями иных философских, политических, религиозных взглядов на переустройство общества.
Среди множества учений сторонников права на восстание можно выделить: 1) различное обоснование права на восстание (религиозное, светское); 2) различные подходы к целям восстания (захват государственной власти другим классом, преобразование общественных отношений, восстановление утраченного государственного суверенитета); 3) различное видение субъектов права на восстание (представительные органы, церковь, народ и др.); 4) различные подходы к средствам осуществления восстания (применение насилия в отношении представителей власти или необходимость ограничения подобных действий); 5) наличие (отсутствие) продуманной тактики восстания.
Своеобразием отличаются взгляды мыслителей-богословов, предлагавших религиозное обоснование права на восстание. Так, средневековый богослов Фома Аквинский полагал, что если действия правителя отклоняются от воли Божьей, то они противоречат интересам церкви и подданные вправе оказывать этим действиям сопротивление.
Неповиновение является правомерным в двух случаях: 1) когда повелевается то, что противно повелению Божьему; 2) когда повелевается то, на что не простирается власть правителя (например, на духовную жизнь людей). В этих случаях народ может восстать и свергнуть правителя, что не является смертельным грехом. Главное, по мнению Ф. Аквинского, чтобы восстание приносило больше пользы, чем вреда. Можно сказать, что Ф. Аквинский проводил определенную аналогию между восстанием и крайней необходимостью: вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, должен быть менее значительным, чем вред предотвращаемый.
Победа антифеодальных революций в Нидерландах и Англии в середине 17-го века способствовала формированию новой политико-правовой идеологии, в основе которой лежала теория естественного права. По мере развития естественно-правовой теории менялась и аргументация права на восстание.
Так, по мнению голландского мыслителя Гуго Гроция, народ может избрать любую форму правления. Главное, чтобы в рамках этой формы правления осуществлялась воля людей. Избрав форму правления, народ должен повиноваться правителям, поскольку договоры должны исполняться. Тем не менее, Г. Гроций допускает право народа на восстание в следующих случаях: 1) если такое право (явно или неявно) следует из общественного договора; 2) если сам общественный договор расторгнут или грубо нарушен правителями государства; 3) если правитель, проникнутый враждебным духом, замышляет гибель всего народа; 4) если имеет место захват власти путем неправой войны.
Другой теоретик естественно-правовой теории Бенедикт Спиноза обосновывает право на восстание посредством концепции «пределов права государства». Во-первых, эти пределы устанавливаются требованиями разума, который воплощается в законах. Во-вторых, предел права государства обусловлен природой подданных. К праву государства не может относиться то, к чему государство не в состоянии побудить подданных наградами или наказаниями (влиять на способность людей думать, любить, верить в Бога, защищать свою жизнь). Другими словами, это естественные неотчуждаемые права человека. В-третьих, к праву государства не относится то, на что негодует большинство народа, «…мощь и право государства уменьшаются постольку, поскольку оно само дает поводы значительному числу лиц к заговору». Государственная власть не должна совершать действий, подрывающих ее авторитет или вызывающих негодование подданных. В этом ракурсе Спиноза связывает право народа на восстание с легитимностью власти.
Спиноза считал, что нарушение законов властями ведет к тому, что общий страх большинства граждан превращается в негодование против властей, при этом «разрушается государство и прекращается договор». Таким образом, Спиноза признает естественное право на восстание в случае нарушения государственными властями условий общественного договора.
Схожих взглядов придерживался и основоположник либерализма Джон Локк. На взгляд Дж. Локка, длительные злоупотребления и хитрости со стороны власти дают народу право на восстание.
Идеология восстания, сформулированная просветителями, оказала заметное влияние на освобождение США от колониального владычества Великобритании в ходе войны за независимость в конце 18-го века. Основные идеи освободительного движения были выдвинуты «отцами-основателями» Бенджамином Франклином, Томасом Пейном и Томасом Джефферсоном в Декларации Независимости 1776 г.
продолжение следует.
Фото Вячеслава Оселедко ©AFP
Комментарии